Звездный шлюз - Страница 102

102

Я сразу понял, о чем он говорит.

— Яхры, — сказал я. — Эту стройку начали они. Они были вынуждены сдать ее нам, им это не понравилось, они немного подождали и провели спецоперацию. Вполне логично.

— Вот именно, — кивнул Кожухов. — Возможно, спецоперацию провели не они, возможно, они просто передали информацию своим союзникам. Или не союзникам, а тому самому Джеймсу Бонду.

— У меня не сложилось ощущения, что между Джеймсом Бондом и яхрами есть контакты, — заметил я.

— У меня тоже. Но чем черт не шутит… Мне кажется, начинать расследование нужно с яхров. Надо отследить, к кому ушла информация об их проекте на Земле.

— А это вообще реально?

— Не знаю, — пожал плечами Кожухов. — Но попробовать надо. Ты еще вот что учти. Вряд ли имела место случайная утечка информации, более вероятно, что информацию слили сознательно. А в этом случае Сбот обязана быть в курсе.

— Допустим, она в курсе. Допустим даже, она знает, кому конкретно сообщили местонахождение нанозавода. Но как заставить ее сознаться? Это будет явно агрессивный акт, бывало, что войны начинались и по меньшим поводам.

— Если бы яхры боялись войны с нами, они бы не запустили чуму в США.

— Тогда они нас недооценивали. А теперь оценили по достоинству и испугались. Я уверен, что на прямой вопрос она ответит: «Ничего не знаю».

— Кто бы сомневался, — вздохнул Кожухов. — Даже если она ответит что-то конкретное, это с большой вероятностью будет означать, что яхры решили кого-то подставить. Есть только один способ точно узнать правду.

— Какой же?

Кожухов немного помолчал, а потом вдруг сказал:

— Мейоз.

От изумления я лишился дара речи. Некоторое время я смотрел на Кожухова и не мог ничего сказать. А потом спросил:

— Ты серьезно?

— Серьезно, — ответил Кожухов. — Если ты вступишь с ней в мейоз, ты узнаешь все, что знает она.

— Не факт, — возразил я. — Некоторые детали памяти могут потеряться в ходе мейоза. Например, уйти в балласт.

— Насколько это вероятно?

— Не знаю. Если верить Вудстоку, вероятность появления балласта тем выше, чем больше разница между исходными личностями и чем менее стабильна каждая из них. Когда слились мы, Сабалин и Рудпей, балласт не возник. Я бы сказал, что и в этот раз его не появится, но я не могу быть абсолютно уверен.

— Насколько велик риск? — спросил Кожухов.

Я пожал плечами.

— Не знаю, — сказал я. — По-моему, вероятность невелика, но…

— Значит, придется рискнуть.

— А если это воспоминание попадет в ту личность, которую будет контролировать Сбот?

— Я, конечно, не такой крутой специалист в мейозе, как ты, — сказал Кожухов, — но кое-что мне подсказывает, что ты будешь контролировать обе личности. После двух мейозов ты все еще очень похож на Сигова, особенно после второго мейоза. Даша ушла куда-то вглубь, от Сабалина осталось только несколько любимых выражений…

— Каких?

— Неважно. Я почти уверен, что Сбот постигнет участь Сабалина и Рудпея. Так подсказывает моя интуиция, а она редко меня подводит.

— В Страсбурге не подвела, например…

— В Страсбурге нам пришлось пойти на сознательный риск, — сказал Кожухов. — Мы находились на чужой территории, мы чисто физически не могли обеспечить нормальную защиту объекта. У нас была только одна альтернатива — свернуть производство и начать все заново в России, но тогда мы потеряли бы не менее месяца.

— А так мы теряем три месяца.

— Не повезло, — пожал плечами Кожухов. — Но тогда я четко понимал, что мы рискуем, а сейчас ситуация не кажется мне такой рискованной.

— Ну ладно, — сказал я. — Но остается еще одна проблема, самая главная. Как убедить Сбот войти в мейоз?

— Нопстеров не пришлось убеждать, — заметил Кожухов. — Они сами подсунули тебе своего агента.

— Нопстеры — это другое, — сказал я. — У них нет таких имперских амбиций, как у яхров, нопстеры более здравомыслящие. А с точки зрения Сбот человечество — варвары, которые поставили на уши весь сектор. Предоставить варварам доступ к государственным тайнам — на это Сбот не пойдет. К тому же, Рудпей, в отличие от Сбот, не имел доступа к большим секретам, он был простым оператором, а не крутым начальником. На Блубейке крутых начальников вообще нет, если не считать компьютера. В самом лучшем случае Сбот предоставит для мейоза какого-нибудь мелкого советника, но нам это не подходит. Для нее самой согласиться на мейоз — это как римскому императору предложить взять Аттилу в соправители.

Кожухов улыбнулся и сказал:

— А никто и не говорит, что она пойдет на мейоз по доброй воле. Ты должен поставить ее раком. В переносном смысле, разумеется. У нее не должно остаться другого выхода.

— И как же это сделать? — спросил я.

— Очень просто, — улыбнулся Кожухов. — Один еврейский товарищ предложил замечательную идею, я бы до нее ни за что не догадался бы. Евреи — страшные люди, особенно после того, что у них весной произошло. Кровожадные до ужаса, чечены отдыхают.

— Короче, — не выдержал я. — Не томи, рассказывай.

— Все очень просто, — сказал Кожухов. — Вначале ты разговариваешь с Сбот по-хорошему. Она тебя посылает. Тогда ты идешь на Броун и выдаешь доминанту в пределах одного острова. Суть доминанты — всем дружно идти на Нисле и творить там массовые убийства.

— Как идти? — спросил я. — Ножками? Или ты умеешь строить на Броуне терминалы Сети?

— Ты умеешь, — сказал Кожухов. — Ты вступишь в мейоз с одним из броуновцев и передашь ему то, чему научили тебя ангелы. А в доминанту ты включишь указание вступать в мейоз друг с другом до тез пор, пока это умение не станет доступно всем. А потом всем одномоментно уходить на Нисле. Идея понятна?

102